Всё началось ещё накануне – когда нашли торговца. Говорит, на обоз напали, охрану перебили – а сам он как-то выжил и до крепости добежал.

Что напали – немудрено, конечно, это же север. Мы тут на самой границе с землями Дичи. Хоть войн давно нет – но в лесах неспокойно, кто только не шляется. Тем более сейчас, в последние три дня – с тех пор, как пропала крепостная стена. Просто исчезла, вместе со всей стражей. Ох, про это и вспоминать не хочется. Когда хаоситы узнают – придёт армия, сметёт наш маленький обезоруженный Дарксор – и пройдёт дальше в Империю. Этого допустить нельзя. Хоть пока и непонятно, как.

Пока несем вахту втроём – я, молодой Лест, да начальник стражи, хохмач Драгомир. Новенький начальник, недавно прислали. Вот и все бойцы. Кто остался. Конечно, два из трёх советников тоже люди военные, как и сам наместник крепости сэр Андрэ. Ну и невоенных много – лекари, пекари, дети... А третий советник теперь - моя сестра Тиана. Давно мы не виделись – круто поднялась моя младшая сестричка на своей торговле. Ну да у нее всегда светлая голова была. От всего бы хотела я её защитить, да вот надо же было в такие времена ей приехать. Перед армией Хаоса – нас крохи.

Если эта армия соберется, конечно. Последний век на границе тихо было, Империя давно вытеснила Дичь на окраины материка и процветает. Но именно здесь и сейчас творится что-то плохое. Тварь ещё эта невиданная приходила и выла – прямо перед потерей стены. Никогда такой не было. Дети пропадают… Ну один пацан пока, Грир. Часто убегал играть где не надо – вот и не вернулся. Съели, наверное, уже. Но что будет дальше – неизвестно.

Так вот, торговец. Мне он сразу не понравился – про предсмертные хрипы товарищей бодро так рассказывает… а сам даже костюмчик не запачкал. В наших-то болотах. Кружевной такой. Я сразу предложила его под стражу и допросить (пока начальник шуточки свои шутил) – но наместник не послушал. Знаю его сто лет, говорит – моё ему доверие. А то я не знаю, не первый раз он здесь. Так люди хаоситами тоже не рождаются – мало ли когда его завербовали.

Вместо этого послали меня на задание - искать в лесу какой-то алтарь. Потому что новая напасть – нашли письмо, из которого ясно, что в крепости предатель (вот чуяло моё сердце). Так и написано «Спасибо, что присоединились к Дичи». И где искать следующие указания. В общем, отправились мы отрядом. По темноте без тропова с его светящим жезлом вообще не пройдёшь – духи одолеют, вернешься в замок с чумой или чем похуже. И в середине отряда всегда дети – только они духов могут видеть. Ещё и волколак объявился у самых стен замка – наши уже его гоняли, да сбежал.

Пока шли по темноте – услышали крики, а потом стон. Я так и обмерла, когда поняла, что стон Тианин. Потеряв голову, метнулась к ней, бросила отряд. Нельзя так делать, строй нарушила, в опасности оставила… но как подумаю, что моей Тиане больно – сама не своя становлюсь. Нашла – лежит в крови. Волколак всю спину разодрал. Почему одна пошла, куда? Сама толком объяснить не может. Дотащила я её до замка, лекарям отдала – а руки так и трясутся. Ох, зря Тиа приехала. Только она да приемыши мои так со мной делают – что и не боец я становлюсь, а тряпка.

Ах да, приемыши. Вот уж кто бы сказал раньше – Гвендолин и дети – я бы смеялась. Но год назад отбивали мы деревню от демонов, Хайберг. Один мужик местный долго с ними бился - видать, непростой был мужик – но положили его наконец. И дом спалили – здоровенным таким огнем. Только мы и успели двух детей оттуда вытащить.

Такие братики белобрысые, старший злой, младший перепуганный, цепляется за него… Вот тогда что-то с сердцем моим и случилось, когда увидела, как младший цепляется. Взяла их себе и всё. С тех пор со мной живут. А мать их к тому времени уж год как пропала, говорят.

В общем, алтарь не нашли, волколака не поймали – хороши бойцы. Ладно хоть он тварь неразумная, армию не приведёт. Ночью у самых окон бегал, детей пугал. Только засветло с ним разобрались.

Но нечисть этим утром совсем распоясалась. Жутче всего было, когда орк объявился у самого замка (где был дозор – это и ко мне вопрос…) Может, орк и сказать чего хотел – только нам не до разговоров. Он видел, что стены нет. Теперь нам конец, если дадим ему уйти. Выскочили на него с толпой оруженосцев – а он наутёк. И быстро.
И вдруг наперерез ему из леса – давешняя тварь. Которая появилась перед падением стены. Огромная, чёрно-красная, с шипами, лапищами и оскаленной мордой. Явилась – и одним движением лапы… оторвала орку голову. А на ребят наших не бросилась, наоборот, стала отходить в лес и словно звать за собой. Отряд за ней – и вышел как раз к алтарю, который вчера не нашли. Очень странная тварь. Выла так жалобно. Тянула лапы, но не нападала. Кай, младший мой (балбес!), сказал «он же плачет и хочет обняться!» - и пошел к нему. Наверное, от страха ополоумел - он вообще шибко демонов боится после того, как его дом спалили. Тварь обхватила его лапищами – пацан и упал весь обожжённый. Бросились на нее, но убить не смогли – от шкуры все отскакивает. Пришлось ноги уносить. И мальчишку тоже.

Зато на алтаре нашли следы ритуала и шифровки для предателя. Алхимики сразу взялись разгадывать – и получили невеселые вести. Что скоро какой-то вражеский маг вернёт свою силу, а силы там много – и тогда… Хаос снова на нас пойдёт войной?
Правда, часть шифровок сразу кто-то выкрал. Видимо, предатель действует. Проследить бы за каждым в замке и найти его – да совершенно не хватает рук. На охрану территории даже.

Как работать теперь страже? Четверть века тут служу – всё было понятно. Кто в караул, кто в дозор, кто на разведку. Остальные на обход ближайших поселений или на подмогу кому. А теперь нас три калеки без стены. Ладно, пусть это советники и начальник решает. Моё дело – получить приказ, идти и биться – хоть ночью, хоть днём. Служу Империи.

Я этот Хаос не то, чтобы ненавижу. Меня от него тошнит. Твари должны держаться подальше и не лезть к людям - для того и работаем.

А этот день был богат на нечисть – скоро из леса пришло что-то невидимое (но жуткое - видящие духов орали от ужаса) и принесло эпидемию чумы и еще какой-то дряни. Схватило Рэя, старшего моего и еще пару мальчишек – потом и я заразилась и ползамка. Хорошо, что наши алхимики с того света хоть кого вытащат. Сколько раз уже бойцов с поля боя приносили чуть живых – ну и меня. Ничего, бегаем.

С этой тварью в конце концов общими усилиями тоже разобрались – троповы достали свои древние книги, дети расспросили духов – и нашли чёрный клинок, непростое оружие, которым и невидимую невредимую дрянь можно убить. Пожирателя душ, так он назывался.

Духи вообще очень беспокойны сейчас стали – и злобные и мирные. Лесные, водяные, замковые духи – все волнуются, выходят к людям, говорят с детьми. Пытаются помочь и предостеречь. У сэра Юджина сестра нашлась - покойница. Очень обижена на него была, что он ее от смерти не спас. У всех на глазах он перед ней каялся – и помирились наконец. Дети им помогли.

И вот, в разгар всех этих дел вдруг зовут меня мои приемыши. Решили мне секрет рассказать - что получили весточку от пропавшей матери.
Не нравится мне это. Два года назад пропала, все уж в деревне ее похоронили давно – и как выжить в наших лесах? Только Рэй всё верил и мечтал найти – но это понятно, дитё. Он о чем только не мечтает – магом сделаться как прадед, например. «Возродить силу рода…» Да только магов в Империи по пальцам двух рук перечесть, хоть дети и клянутся, будто папка их огонь в очаге пальцами зажигал. Старший верит. И вот в то, что мать жива. А младший и забыл её, наверное – меня нет-нет, да и мамой назовёт.

Пошла я с ними в лес – там тайник был обещан. Ну а что – одних отпускать? Нельзя детям одним в лес. Увязались мы за отрядом, который в очередной раз искал лешего и тихонько отстали. Пока дети искали тайник – я их прикрывала.

Вышли счастливые – нашли сундучок, полный денег и самоцветов – и письмо. Позвали читать – пойдем, Гвен! Длинное письмо. «Пришло время вам кое-что узнать», - начиналось оно. «Я расскажу вам историю, как раньше перед сном». Убаюкивало, усыпляло – словно сказка.

Страшная сказка. О том, как пошла одна женщина в лес за грибами, далеко ушла, много нашла, забылась – и очнулась среди врагов. О том, как враги ее не убили. А смотрели на нее и говорили с ней. Высокий орк и мелкий зверолюд. О том, как жили народы на этой земле – пока не пришли люди и не выгнали их на окраины собственной земли, выжигая и истребляя…
О том, как ушла она с ними в лес и перешла на сторону Хаоса.

Весь мир куда-то пропал, пока я читала. Все эти двадцать шесть лет на службе в крепости - словно мне снова десять. Словно я опять в том заснеженном лесу. Со спящей сестрой за спиной. Потерявшая тропу, семью и надежду. Смотрю в желтые глаза зверя.

Кое-как собрала я себя обратно в воина и прочитала главное. Что, мол, Империя обречена. Скоро обрушится на неё страшная сила с севера. С новым вожаком, таким сильным, что старшие народы не устоят (ну это мы уже слышали). Так что, мол, держите, сыновья, пароль и отзыв для нашего соратника в крепости – и всё будет хорошо. Я вас найду.

И понимаю – в замке предатели. И это – мои дети. Дети хаоситки. Которые только что получили инструкции.

Я встала, хоть земля еще и качалась под ногами, стиснула меч и сказала чужим голосом прямо в их радость:
- Вы – дети предательницы. Мне нужно о вас доложить.

Надо было видеть лицо младшего.

И тут из леса вышли гоблины. Двое. Высокие, с мечами. А против них - только я и дети. Ну и я просто стала защищать детей. Не думая. Изо всех сил.
Металась между ними, сгоняя в кучу, рычала грозно, орала боевой клич - но движения мои потеряли всю точность. Сердце пропускало удары – и щит мой тоже. Кажется, я даже не смогла их ранить – и твари сбежали, когда вдалеке показался отряд. Те бросились в погоню.

А я упала. Знаю, что дети тащили меня до замка. И выхаживали одни. Старший готовил черное зелье от тяжелых ран. А младший шептал – «ради тебя я могу отказаться от материного наследства. Теперь я привязался к тебе».

Но я их не видела. В бреду на меня окончательно свалилось прошлое.

Норден, моя деревня. Та зима, когда мне было десять. Год, когда весь урожай уничтожила неизвестная болезнь, припасы кончились еще осенью, а зимой подъели коз. Времена, когда мы с Тианой и отцом ходили в лес искать вешенки и остатки ягод. Тот день, когда отец потерялся и мы остались в лесу одни – и аукали, аукали, пока Тиана не стала засыпать от слёз. И замерзать.

И глядя на неё, четырехлетнюю, верящую взрослым – я все поняла. Чего они были такие странные сегодня. Вспомнила, какое у отца было лицо по дороге. И как мать отводила глаза на вопрос – надолго ли мы. От нас избавились, как это бывает в деревнях в голодный год. Отец не вернется. Тогда я взяла Тиа на закорки и решила идти.

Где-то за лесом есть крепость. Надо дотащить туда сестру. Она будет жить. А сама я наймусь в оруженосцы и буду крошить врагов – грела я себя этой мыслью - сколько могла. А потом всякие силы кончились. Лес стал серым, полным теней. Продираться сквозь них было все труднее - и кажется, я опустилась на снег. Холода больше не было. Я обняла Тиа покрепче, чтобы уютнее было засыпать.

Во сне я увидела странное. Перед нами стоял зверь. Невысокий зверолюд с кошачьей головой, белой шерстью и жёлтыми глазами. Я знала - они не оставляют людей в живых - даже детей. Смерть моя стояла и смотрела на меня - тёплыми глазами. Смерть моя была добра ко мне.
Я смотрела в эти глаза - и тени отступали. Сердце моё словно согрелось. А потом зверь протянул почти человеческую свою… руку - указывая путь. И исчез в лесу.
Я проснулась, поднялась, взвалила Тиа и зашагала туда, куда он показал.
И вышла к замку.

С тех пор я живу здесь. В оруженосцы меня взяли сразу, как я выздоровела. «Такую-то девчонку свирепую». А Тиану усыновила пара торговцев. Потом пришли вести, что Норден сожжён – но вряд ли я что-то почувствовала. Мой дом был здесь, моя работа была – служить Империи, моей семьёй была Тиана… но скоро она уехала.

И только сейчас я поняла, что та забытая встреча в лесу - не была сном.

Когда зелья затянули раны и мир стал возвращаться взволнованными лицами детей – я сказала, что не выдам их и они под моей защитой.

Плохой солдат. Я как-то перестала понимать – чему я служу. Отвращение к врагам тоже поблекло. А дети – вот они. Смотрят на меня и верят. Как верила я, глядя в лицо отцу – пока он не бросил нас в лесу. И я решила, что хватит на моём веку брошенных детей.

«Я тоже расскажу вам историю» - сказала я.

А потом отправилась в башню. Просто лежать среди дня - без ранения. Кажется, впервые за эти годы. Мне надо было понять. Если я защищаю детей – значит ли это, что я теперь на стороне Хаоса? Что мне теперь делать? И что делать, если дети пойдут до конца и найдут соратника? Кай может и не будет, а вот Рэй – с его мечтами о встрече с матерью и о магии…

И тут я услышала снизу то, что заставило меня похолодеть. Слова советника Борича «Что это у тебя за бумага? У нас тут шифровка пропала. Это не она? Что значит – личная информация? Какая может быть личная информация в такое время? Идём-ка в большой зал, разберемся» - и испуганный голос Рэя.

Детей поймали с письмом. Конец им теперь. Не знаю, как удалось мне так быстро скатиться через два этажа вниз и настичь Борича с бледным Рэем ровно на входе в большой зал. За секунду до того, как стало бы поздно. И оглушить советника со спины – так что он повалился вперед и рухнул ровненько в зал, вызвав там переполох. Вот теперь и мне конец. Теперь я совсем плохой солдат.

Я схватила Рэя и письмо – и мы рванули назад. Письмо успели спрятать на ходу в надежное место – потом я бросилась в башню, а Рэя догнал другой оруженосец и тоже оглушил. Я забилась в какой-то закуток, чтобы подумать – но мысли не приходили.

Наконец в мой угол сунулась бледная физиономия злополучного оруженосца. Я сделала вид, что просто живу здесь, в углу - ничего необычного. Царственно спустилась вниз с удивленным видом. Но это не помогло – мальчишка видел мой удар. Единственный кроме нас в том узком коридоре. И кричал об этом советникам. Чёрт.

Нас отвели в каминный зал. Собрался совет. Меня разоружили.
Дети сидели напротив. Как нервничал Рэй – было видно всем. Но пока его допрашивали – мне в голову пришёл план защиты.

К счастью, у Рэя хватило мозгов сказать, что письмо куда-то пропало, пока он валялся оглушённый (слава ему и тому оруженосцу!). А дальше он упёрся – что в письме была весточка от пропавшей матери и всё, ничего больше. В это никто не поверил – почему же он тогда так скрывал письмо? Почему вокруг него развелась охота с двумя оглушениями? Кто и зачем его похитил, если оно такое неважное?

Тут я и вступила со своим планом «чистосердечное признание». Я сказала – да, это я ударила советника. Сдали нервы. Чёртово сердце. Вижу – детей куда-то ведут, слышу испуганный голос – вот и психанула. Бросилась, не думая. Тем более им в письме мать клад обещала, они мне рассказали – а вдруг его отнять хотят?

Плохой солдат. Виновата. Приму выговор и карцер. (Это было крайне чистосердечно - и правда заслужила. Я даже мечтала отдохнуть в карцере от всей этой дряни и сложных выборов – но, к сожалению, он пропал вместе со стеной. Меня могли разве что связать как предателя и при случае переправить в другой замок. На допрос с пристрастием.)

Но тут мне на помощь пришли сердобольные нянюшки (одна из них передала детям письмо. Что она знает? Надо с ней разобраться...) - зал наполнился сочувственными выкриками про женское сердце - что они, мол, всё понимают, мать всегда неспокойна за детей, бывает и голову теряет! Этожедети! – и советники начали сдавать свой напор.

Позорище. Боевой репутации точно конец. Я воин, а не вот это всё! Но что ж, такой у меня и был план. Притвориться импульсивной дурой без головы. (Которая, похоже, теперь и есть я). Где-то в середине пришла Тиана - я старалась на неё не смотреть.

Советники были изрядно сбиты с толку – а кто украл письмо? Предатель? Он хочет получить наследство? Но хоть понятно, почему ребенок пытался его утаить, если в нём указано место клада… Надо отправить экспедицию, сопроводить детей, всё проверить... Но круг совета, получив логичную картину, начал успокаиваться. Общественное мнение качнулось в нашу сторону – простых имперских дурачков, которые хотят денег и боятся их потерять. И их мамаши-наседки. План сработал, но мне было совсем не весело.

Все разошлись – и мне даже вернули меч. Сэр Андрэ ушел, бормоча - что бы он сделал с такой стражей, если бы не каждый воин на счету. Но к этим угрозам все привыкли ещё до пропажи стены. Не могу поверить, что мы так легко отделались...

В каминном зале остались только мы с детьми и алхимик Бэт, Рэева наставница.
Тут Кай и брякнул – не глядя на нее, как будто обращаясь к стенам, как будто просто болтая сам с собой… "бла бла бла бла И РЕКИ ПОВЕРНУТСЯ ВСПЯТЬ". Это был пароль хаоситов.
Мне стало очень горячо.

Бэт не откликнулась, просто ничего не заметила. Значит, предатель – не она. Я скорчила Каю самое страшное лицо из всех возможных и пошла прочь.


Я не знала, как их защитить.
И от своих. На границе не любят предателей.

И тем более - от чужого. Которого они могут найти и уйти с ним.
И чего бы им не уйти? На чужой стороне их ждут так, как меня не ждали нигде. Не там ли их дом теперь?

Что будет со мной, сестрой и Империей - я думать уже не могла.

Стена, отделяющая наш понятный привычный мир от Хаоса - исчезла. Хаос проник в самое сердце замка, в самое сердце моего мира. Да и в моём сердце, кажется, больше не было никаких стен. Призраки прошлого и всякая дичь хлынули оттуда, где были надежно заперты раньше…

Следующий час был как в тумане. Я отрешилась от замковых забот – и не делала ничего без прямого приказа. «Голова после эпидемии еще чумная» - придумала я шутку про чуму для Драгомира - он хохотнул и отстал (надеюсь, в дозоре кто-то есть).

Вокруг кипели события и разговоры. Но мои мысли остановились на одной точке. Я думала об огромной твари, которая появилась недавно.

Обычно я не думаю о тварях. Только о том, что их надо убрать. Это то дело, которое я люблю и в котором хороша. Но теперь все изменилось.

С этой тварью было что-то не так. Она не нападала. Оторвала голову орку, привела отряд к алтарю – но не привела к нам армию. Она явно соображает. И явно несчастна. И словно бы на нашей стороне.
И она появилась через три дня после пропажи Грира – того мальчишки. Возможно, я не в себе и мне теперь везде мерещатся потерянные дети… но не могла ли она каким-то чудом быть – им?

О своих детях я больше думать не могла, поэтому думала о Грире. Одна из шифровок говорила «благодаря удачной случайности я смог спрятать большую часть своей магической силы во временное вместилище». А вдруг эта случайность была заблудившимся мальчишкой?

Наши болота согрело солнце - и оруженосцы высыпали на поляну перед замком - тренироваться и играть. Мимо них шёл бард, наигрывая на лютне. Снова пришёл в замок за сплетнями и сюжетами, принёс нам искусства. Как он один передвигается, интересно? Почему его еще не съели? Песенки вервольфам поёт?

Народ потянулся за ним в корчму. Я не пошла. Не до музыки. Оказалось - зря: дети рассказали, что бард прослышал про нашу новую лесную тварь - и очень оживился. Сказал, что хочет воспеть битву с ней. Такое громадное и неуязвимое чудовище отлично подойдёт ему для новой хитовой баллады. Тем более, что с неуязвимостью может помочь один ритуал... совершенно случайно в соседних краях видел. И ещё случайнее один из компонентов ритуала у бродяги оказался с собой. (Вот как эти вездесущие барды так умеют?)

И я пошла с ним поговорить.
Бард торговался. Но цена за помощь оказалась невысока - всего лишь обещание взять его с собой на битву. Что только не проносилось в моей голове. Хочет продать голову чудовища? Хочет заманить нас в ловушку? Любит свежую кровь? Знает что-то о мальчике и хочет убрать свидетеля? Почему он так настаивает на гибели твари?
“Кто он?” - я даже не думала, по умолчанию не доверяю бардам. Кто угодно. Но возможно он сможет помочь.

Правда, совершенно непонятно было, что станет с тварью после проведения ритуала. “Защитное заклятие спадёт и его можно будет убить” - говорил бард. Оно станет уязвимым. И... слабым? И может быть полумёртвым? Ведь в ритуале есть мёртвая вода и мертвый порошок. Какой-то чёрной выглядела эта магия… Однако больше ничего у нас не было.

Очень не хотелось влипнуть в договор, который заставил бы меня убить ребёнка - и я попыталась внести в него форс-мажор. “Обещаю, мол, взять тебя с собой и убить чудище (и сноска мелким шрифтом - если не выяснится, что это наш мальчик).”
Звучит бредово и договор устный - но кто знает, как глубоко в нас отпечатываются наши обеты? Мне и нарушения присяги тут с лихвой хватает.

Барду не понравилась идея каких-то исключений. Ему хотелось кровавую балладу. Тут неожиданно подскочил Рэй со сладкими речами - какой трогательной может выйти песнь о расколдованном, а не убитом чудовище - настоящий прорыв в искусстве! Вдруг народ полюбит ее еще больше прежних?
Понятно, что это чушь и народ в наши времена кровищу не променяет ни на какие сопли - но бард ощутимо заколебался! Мы насели, за меня поручился советник Юджин - и, пока бард не передумал - хлопнули по рукам. Порошок оказался у меня. Как и еще один обет, который лёг на плечи неуютной тяжестью.

Я вышла из замка. Бледное северное солнце припекало, наконец, по весеннему - снег стремительно таял, множа болота. Все выглядело таким… спокойным. Вторжения с той стороны прекратились. Никто не собирал совет. Шумные оруженосцы были чем-то заняты в сторонке.

Кай и Рэй радостно скакали вокруг. Они говорили что-то о том, что мёртвая вода уже есть у Бэт - и вот теперь у нас есть всё для ритуала - можно идти в поход.

Я смотрела на берег призамкового озера - залитый солнцем, покрытый длинной сухой травой. Озеро было еще подо льдом.

Там водяной, - сказали дети.

И отправились на пустой берег - говорить с невидимым. Дух был очень печален. Он жалел то чудовище, которое я обязалась убить.

Он говорил, что знает другой ритуал. Который оставит существо в живых и поможет ему… что? Расколдоваться? Выжить? Дети часто переводят слова духов на свой детский язык. Что же он сказал на самом деле?
Но нет, он ничего не скажет о другом ритуале, пока я не отдам ему то, что у меня есть. Мертвый порошок - добычу и надежду нашего замка, который только по случайности оказался именно в моем кармане.

Я оглянулась - мы были одни. Такой редкий случай, когда духа не окружила толпа. Когда можно не совещаться с остальными - стоит ли отдавать что-то за ничего? За пару слов?

И сунула склянку с мертвым порошком в руки детям. Она исчезла.

Не ожидала я от себя такой лёгкости. Как будто это и должно было случиться. Как будто я поднаторела за день в нарушении клятв - и с лихой обречённостью катилась все дальше по склону клятвопреступлений.

Водяной рассказал про живой порошок, которым можно заменить мертвый. Найти его было нелегко, где-то в лесу был могильник и сторожила его сильная нечисть. Полудух, без детей его не увидеть. А без отряда - не одолеть. Одна я никак не справлюсь. Прекрасно. Придется идти к своим, рассказывать, что я натворила и ещё раз сдаваться на их милость. Дадут отряд - пойдем в лес, рисковать остатками воинов. Не дадут, кончится терпение советника Юджина - ну что ж.

Чувствовала я себя довольно мерзко - но хотя бы одна тяжесть с сердца свалилась. Плохая такая тяжесть. Собственно, хороших вариантов у меня не было, что ни выбери - всё плохо. Идти против начальства и своей страны - совсем новое дело для меня. От него я все время чувствовала вину и острое желание наказания. Хотелось в карцер. И плетей.
Но менять мертвый порошок на живой и искать любую возможность спасти чудовище (я ли это) - ощущалась таким... правильным. Это давало какую-то опору даже там, где весь мой мир был мной разочарован.

Я столкнулась с бардом лицом к лицу и выдержала всё его негодование.
Советник Юджин был спокойнее. После примирения с сестрой от него постоянно сияние исходит. Смирился - и с утерей ингредиента и нарушением поручительства и даже одобрил экспедицию в могильник.

Хотя похоже, что он был рассеян - на советников свалилась забота поважнее. Расшифровка магических текстов и старые книги дали ответ - как восстановить нашу стену и залатать брешь в имперских границах. Сложность была только одна - три девочки из замка угодили под проклятие, которое должно было убить их завтра в полдень. Для их спасения требовался тот же ингредиент, что и для восстановления стены - а второго такого нам было взять неоткуда. Брр, как хорошо, что это не мне решать - спасать детей или страну. Хотя подождите...

Мы вышли в поход - и мне сразу стало хорошо. Хлюпать по болотам пограничных лесов, месить грязь и снег, не знать дороги, сечь периметр, ждать нападения в любую минуту, прикрывать отряд и знать, что тебя прикроют, рубиться и ни о чём не думать - вот это жизнь. Тут я забываю обо всём.

Хорошо видеть врага в честном бою - его глаза и клыки, плясать с ним, зная - сейчас всё это закончится. Для меня или для него.

Сражаться с чем-то невидимым, конечно, потруднее будет. Биться с пустотой, опираясь только на крики детей - мало приятного. Словно вязнешь в ней.

Когда после долгих плутаний по колено в грязи мы нашли тварь (чуть не лишившись безбашенного оруженосца) - то быстро оцепили её кольцом. Сначала всю территорию могильника, потом все меньше, сжимая круг. Рубили наугад. Падали - фельдшеры тащили раненых прочь, а остальные смыкали ряды.

Наконец эти жмурки закончилось восторженным воплем детей - значит, страж могильника упал. Нам осталось отыскать в камнях живой порошок. Затем кто-то взял его себе (мне больше не доверили - и правильно, и неважно, главное - теперь у нашего чудовища есть шанс!)


Кай и Рэй были целы, хоть и устали. По дороге назад они увидели, как я ожила и спросили - Гвен, а ты радуешься чему-то кроме боя?
Я задумалась… и не вспомнила больше ничего.

Когда мы вернулись - атмосфера в замке была мрачная и тревожная. Солнце село.
Советники лихорадочно планировали то один поход, то другой, дёргали стражу, а потом отменяли приказы. Я хватала щит, бросала ужин, собиралась в темноту....
Такая работа - в любой момент бросить всё.

Что мутит начальство - я перестала понимать. Под острой угрозой у нас сейчас были: прОклятые дети, весь замок... ну и вся Империя. Пришли ли советники к общему решению - кого спасать в первую очередь - неизвестно. Непохоже.

Когда советник Борич очень тихо отвёл в сторонку меня с Драгомиром и сказал, что нас ждёт секретное задание - только в лес мы пойдем вдвоём, без фельдшера и даже тропова - стало совсем странно. И тоскливо. Мол, надо быстро, минимальным составом, а если что - нас потом вытащат.

Ежу понятно, что в таких случаях никто уже никого не вытащит. Да и долго без тропова по темноте в наших краях люди не живут.
Надеюсь, это задание действительно быстрое и мы успеем. Что-то. Надеюсь, оно хоть кому-то будет полезным.

Мы вооружились и пошли.

Перед самым выходом Борич остановил нас - велел вернуться в замок и ждать. Я помедлила на пороге.

На границе между внешней тьмой - и тёплым воздухом замка... наполненным светом, вкусными запахами и шумом из таверны. Неожиданно возвращаться обратно в жизнь было даже больно. Как прыгнуть с обрыва - и вернуться с полпути. Какого чёрта Борич творит.

(Я отрешилась от всего этого, отрезала, привычно окаменела, чтобы пойти на очередную войну. Приказ "вернуться" - как удар в спину.)

Я побрела в таверну. Мне даже достался ужин (в отличие от завтрака). В тепле и с детьми.
Мучительно. Зачем-то я чувствовала вкус еды, тепло каминного огня, слов и разговоров.
Обычной жизни. Которая совсем совсем не для меня - ведь в каждую минуту может прийти следующий приказ. А я слушала разговоры людей, смотрела в их лица.

(Мое место не здесь, а снаружи, во тьме...)

И вот новый приказ пришёл. Теперь от самого наместника. Тоже секретный. Письмо Императору с просьбой о помощи. Теперь хотя бы дали тропова - значит не жертвуют нами так сразу. И тоже с обещанием спасательной операции, если не вернёмся. Хрупкий тропов Лафер глядел тревожно - похоже, не привык к таким малочисленным ночным вылазкам.

Нас было трое. Лафер и мы с Драгомиром. Я с облегчением впрыгнула в боевой режим, затянула ремни кирасы... И тут наместник сотворил какую-то дичь.

Он отправил с нами оруженосца. Ребёнка. Моего старшего, Рэя. В ночные вылазки не берут детей. Ну разве что по территории замка, но не в лес.

Рэй был злой и заплаканный, не поладил с другим оруженосцем - и боевому заданию обрадовался. А я совершенно опешила. Мой боевой режим сломался. В голове стучало одно: детей отправляют в лес? Это подстава.

Мы вышли. И шли к секретному почтовому камню точно по инструкции наместника. Но нужная по описанию тропинка вела... в болото. Мы прокляли себя за тупость и стали искать другие. Следующая завела нас далеко в лес. Мы шли и шли и шли в тишине, утопая в окрепших снегах, возможно уже на вражеской территории - а поворота налево все не было. Только дрожащий огонек тропова... спасал от ночных духов и делал нас лёгкой мишенью для всех остальных.

Наконец мы остановились, совсем сбитые с толку. Драгомир держал бесценный конверт - надежду и защиту нашего замка. Печать на нем была нецела - сломалась ещё в руках у наместника. В моей голове бухал набат опасности - но это всё Рэй рядом, зачем дети в походе - вот я и не могу сосредоточиться, вот и мерещится всякое, проклятое сердце...
Однако - раз уж мы стоим посреди леса во тьме с письмом и не знаем, что с ним делать - а сердце так неспокойно - я предложила ребятам письмо прочесть. Не знаю зачем.

Там было очень много слов, мы устали продираться через вязь напыщенного канцелярита и чуть не бросили. Что-то про магов, которых нужно прислать в четыре точки по соседству, окружить нас и... если мы не справимся - то выжечь.
"Выжигайте всё."
Это же не может быть про нас?

Хорошее, годный план. Лучший вариант спасти Империю, если случится прорыв границы армией. Жертвы несопоставимы.

Но взгляд мой упал на Рэя. Он очень устал, тяжело дышал и боялся. Но поглядывал на меня - и выравнивал дыхание. И чёртов боевой режим сломался снова.

А вдалеке, с вражеской стороны послышался отчетливый треск и голоса.